МЫШЛЕНИЕ

- способность человека связывать образы, представления, понятия, определять возможности их изменения и применения, обосновывать выводы, регулирующие поведение, общение, дальнейшее движение самой мысли. В М. человек рассматривает интересующий его предмет в связях, которые не даны ему в непосредственном восприятии. В этом плане М. есть особого рода "реконструкция" форм функционирования или изменения предмета, выходящая за рамки его непосредственной данности. В М. человек сопоставляет свое поведение с поведением других людей, может рассматривать себя и свои возможности с позиций и точек зрения, принадлежащих другим людям, использовать такое рассмотрение или размышления для "проектирования" своих действий, для "конструирования" связей своего бытия. М. есть деятельная способность, с помощью которой человек может осуществлять особого рода преобразования объектов, не производя в них реальных изменений и не совершая реальных действий с ними. Такая - "идеальная" (по терминологии Э. В. Ильенкова) - деятельность М. является условием функционирования социальных структур, воспроизводства социальных связей, сохранения и развития культуры. В философской традиции, разделяющей познание на чувственное и рациональное (логическое), М. противопоставляется чувственному познанию как опосредованное отражение реальности непосредственному. М. изучается логикой, психологией, лингвистикой и многими др. науками. Философские исследования М. так или иначе всегда были связаны с вопросом о логике М. В отличие от логики как самостоятельной дисциплины, занимающейся структурами М., философию интересовали вопросы связи М. с деятельностью человеческого индивида, с развитием общества, с функционированием культуры. В одних направлениях (например, в сенсуализме) акцент делался на обусловленности человеческой мысли чувственным опытом индивидов, на М. как обобщении непосредственных данных. В других - внимание концентрировалось на формах М" которые не изобретаются каждым человеком в отдельности, но используются им, передаются, а также корректируют и направляют его непосредственно индивидуальное переживание и осмысление бытия. М., таким образом, оказывается супериндивидной формой, осваиваемой индивидуальным сознанием; возникает возможность трактовать М. не как средство деятельности и самоопределения индивидов, а как форму, которая реализуется в деятельности индивидов, "использует" их в качестве силы своего воспроизводства и развития (Гегель).

Рассмотрение в философии М. прежде всего с т. зр. его логики естественно выдвигало на первый план исследование связей между понятиями. Связи между другими образами и формами, фактически обеспечивающими переживание индивидами своего бытия, возможность их общения, воспроизведение и изменение предметной обстановки их жизни, в философии учитывались явно недостаточно. Структуры повседневного опыта людей - причем структуры весьма различные, - ориентирующие взаимодействия людей и их самоопределение, трактовались сквозь призму общих форм как более или менее логичные. М. в разных вариациях философствования (здесь имеется в виду главным образом европейская "классическая" философия) оказывалось обобщением человеческого опыта или приобщением человека к неким всеобщим формам разумной деятельности. Тема развития М., предполагавшая сопоставление различных мыслящих субъектов, также развертывалась на основе признания универсальных форм познания и логики, которые может осваивать (или не осваивать) человеческий разум, присоединять (или не присоединять) к своей деятельности человеческий субъект. Различия М. ученого и профанного, культурного и "варварского" во многом определялись убеждением в том, что единство М. зиждется на универсальных формах.

М., структурированное всеобщими категориями и законами, рассматривалось не только как средство проникновения человека в различные сферы бытия, но и как связь (в принципе - социальная связь), обеспечивающая преемственность культуры, сохранение ее норм, а стало быть - и возможности взаимопонимания между людьми, взаимосогласованного их поведения. Воспроизведение европейской культуры в значительной мере понималось именно как сохранение логики М. с помощью общих категорий, понятий, определений. М. же по большей части выступало в роли логики обобщения, сводящего различия индивидуальных явлений к правилу, закономерности, тенденции. Понятие, вырастающее из обобщения, оказывалось вместе с тем и культурной формой, общезначимой нормой, соединяющей поведение и М. людей. Эта традиция фактически воспрепятствовала развитию в философии логики индивидуального, особенного, конкретного, идеи, к развертыванию которой были близки В. Дильтей, В. Виндельбанд и Г. Риккерт. Вопрос о мысли, вырастающей в М. о конкретном, особенном, целостном был фактически сформулирован уже к середине XIX в. в немецкой классической философии (Лейбниц, Гете, Гегель, Шеллинг, Маркс). Однако в распространившихся в конце XIX в. вульгарных версиях гегельянства и марксизма идея М. о конкретном была сведена к идее диалектики как логики всеобщего. Так эта традиция сомкнулась с традицией понимания М. как оперирования общими понятиями и всеобщими определениями, в крайних догматических вариантах - как использования готовых мыслительных форм в познании, образовании, построении практических действий. Реакцией на эту традицию явились попытки рассматривать и формулировать М. на основе идей, что были определены Дильтеем, Риккертом и Виндельбандом, и, соответственно, - потребностями понимания конкретных индивидов, событий, групп, субкультур.

Хотя "понимание" на первых порах трактовалось по преимуществу психологически, как взаимодействие индивидов на уровне "обмена" чувствами, мотивациями, предпочтениями, в дальнейшем его истолкование стало сближаться с философской традицией описания М. Поскольку важнейшим моментом понимания оказывается подстановка субъектом себя на место другого (как средство "вживания" в структуры его психики и мышления), постольку выявляются непсихологические моменты понимания, необходимость мыслительного, рационального, логического определения среды понимания, его конкретного контекста. М. в этом плане выступает в роли инструмента, определяющего временные и пространственные формы, задающие систему понимания, его общезначимые параметры, "картину" ситуации, которой пользуются взаимодействующие субъекты. Под знаком этой задачи возникает традиционный вопрос о категориях М., но подход к категориям оказывается нетрадиционным, ибо суть вопроса - не всеобщая природа категорий, а их "естественное" функционирование во взаимодействиях субъектов, их роль в упорядочивании или выстраивании контекста межсубъектных связей. В понимании, трактуемом достаточно широко, образ "другого" оказывается нетождественным образу индивида-собеседника: в разных познавательных и практических ситуациях в этом качестве могут выступать группы, субкультуры, художественные или религиозные направления, предельные мыслительные характеристики мироздания, доступные человеку. Возникает естественная потребность преобразования мыслительных форм, их выведения за пределы обычного опыта, а стало быть - использования рационально-логических средств и культуры оперирования этими средствами, созданной философией.

В XX в. основная проблематика М. перемещается из плоскости соотнесения мысли индивида с универсальными формами разумности в многомерное пространство взаимодействия человеческой мысли с разными способами практического и духовного освоения мира, с разными, характеризующимися собственной логикой бытия, классическими и "неклассическими" объектами. Культура перестает быть внешним ориентиром М. и становится его внутренней формой. Более того, этот "поворот" обнаруживает, что и прежде культура была "внутренней формой", "настраивающей" и "выстраивающей" М., хотя она иногда - как, например, в европейской рациональности, - и выступала в превращенной форме некоей привилегированной или универсальной логики. Переход от одномерного к многомерному представлению о М. выявил проблему его эволюции, периодизации этого процесса, выделения типов М. и разных способов их взаимодействия. Вопрос о М. включается в исследования, описывающие разные типы социальности и связанные с ними культуры мышления (см. "Логика", "Гносеология", "Онтология", "Понимание").

В. Е. Кемеров